Биографии и Судьбы

[Demetrius]

Филипп Медведь: хозяин Литейного, 4
Главный чекист Ленинграда не смог предотвратить убийство Кирова, за что поплатился карьерой, а затем и жизнью.

https://diletant.media/articles/45351448/

Рабочий и большевик

Судя по сохранившимся документам, Филипп Демьянович Медведь 1890 года рождения был уроженцем деревни Масеево Гродненской губернии. Сегодня — это местечко Старое Масево в Подляском воеводстве Польши. Будущий работник ЧК происходил из семьи белорусских крестьян. Получил 6 классов образования и начал обучение в Варшавском механико-техническом училище Вавенберга и Ротвальда. Однако в 1906 году был отчислен за участие в забастовке. Именно тогда он вступил в революционную подпольную организацию. Филипп Медведь окончил всего 3 курса училища и работал плотником, землемером, чертёжником, а также техником-строителем в магистрате Варшавы. В 1907 году по личной рекомендации Феликса Дзержинского вступил в Российскую социал-демократическую рабочую партию. Только в 1914 году за участие в подпольных марксистских кружках и в забастовках 5 раз попадал за решётку. Затем 2 года провёл в варшавской тюрьме.


Варшава, начало 20-го века.

Далее он попал на армейскую службу. Всё изменила Февральская революция: в марте 1917 года Филипп Медведь стал рабочим-браковщиком Сокольнических мастерских в Москве. Во время революционных событий — организатор Сокольнической районной милиции, вошёл в состав районного Военно-революционного комитета. К октябрю Медведь стал начальником первого московского революционного отряда. В феврале 1918 года он попал на артиллерийские курсы в Лефортово и вскоре был назначен военным комиссаром Сокольнического района Москвы.

Карьера в ВЧК и работа Петрограде

Старый знакомый Феликс Дзержинский предложил Медведю перейти в своё ведомство. Уже в мае 1918 года Филипп вошёл в состав Контрольной комиссии ВЧК. В сентябре он попал на должность председателя Тульской губернской ЧК. И, казалось бы, работа в Туле могла продолжаться, однако внезапно пришло новое назначение. 5 мая 1919 года Медведь был назначен председателем Петроградского ЧК. В этот же день армия генерала Юденича выступила в направлении города: всё местное большевистское начальство впало в панику и растерялось. Руководитель ЧК быстро подавил мятежи в фортах Красная горка и Серая лошадь. Именно с его именем связывают начало «красного террора» в Петрограде. Дзержинский подтверждал большое количество осуждённых и расстрелы жителей Петрограда во время руководства местным ЧК Филиппом Медведем.

В августе 1919 года Медведь был направлен на Западный фронт как начальник особого отдела. Также побывал в должности заведующего концлагерями и заведующего отделения принудительных работ. Во время советско-польской войны занимался контрразведывательной деятельностью. Фактически в 1921 году он стал полпредом ВЧК по Западному краю. Там завязалась его дружба с Михаилом Тухачевским. В том же году Медведь был переведён в Москву. До 1924 года он возглавлял Московское ГПУ. Позже вернулся в родную Белоруссию и стал руководить ГПУ БССР.


Филипп Медведь.

Тут его ожидал интересный поворот для карьерного роста. ГПУ пыталось заманить участников белого движения в СССР. Создавались специальные мнимые подпольные антибольшевистские организации для привлечения ярких и важных людей из эмиграции. Чекисты разработали план поимки Бориса Савинкова. Московское управление занималось подготовкой операции. Медведь был назначен ответственным за реализацию плана. Он единственный из группы местных чекистов знал, кто является главной целью операции. Был подготовлен нелегальный переход государственной границы с Польшей в августе 1924 года. Савинков под прикрытием ложных товарищей попал на территорию СССР и ничего не заподозрил. Бывший эсер и его друзья спокойно вошли в Минск и попали в квартиру Медведя в Минске. Чекисты устроили засаду в квартире главы местного ОГПУ, и Савинков был взят.

В 1926 году Филипп Медведь был назначен полномочным представителем ОГПУ при СНК СССР по Дальневосточному краю. Работа там продолжалась долгие 4 года. В 1930-м чекист получил назначение в Ленинград. Он занял сразу две должности: полномочного представителя ОГПУ при СНК СССР в Ленинградском военном округе и начальника Ленинградского областного политуправления.

Хозяин Литейного, 4

Возвращение в Ленинград стало пиком карьеры Филиппа Медведя. Авторитет в партии и органах был высок. За время службы он получил два ордена Красного знамени и пользовался расположением Дзержинского, а затем и Менжинского. Шеф местного ОГПУ проводил активную кампанию по раскулачиванию и преследованию политических оппонентов советской власти. Помимо арестов и высылки троцкистов в Сибирь, Медведь руководил зачисткой знаменитой Лиговки от криминальных элементов. При нём был построен Большой дом на Литейном проспекте, где расположилось главное управление НКВД по городу и области.

Шеф Ленинградского НКВД довольно быстро сдружился с хозяином Ленинграда — членом Политбюро и секретарём ЦК ВКП (б) Сергеем Кировым. Хрущёв вспоминал, что Медведь «был, как говорят, ближайшим другом Кирова. Они вместе ходили на охоту, дружили семьями». Медведь лично обеспечивал безопасность главы города. Современники вспоминали, что несмотря на свою кровавую и жестокую службу в ЧК, Медведь был жизнелюбом и симпатичным человеком. Любил устраивать приемы и приглашал на них Леонида Утёсова.


Ленинград, 1930-е.

Известна байка о том, как Медведь помог сыну Салтыкова-Щедрина. Живя в коммуналке, в ужасных условиях старик знал, что сам Сталин очень любил произведения его отца и решил написать письмо вождю советского народа. Глава государства направил письменную просьбу Медведю помочь старику. Начальник чекистов был разгневан: те проморгали письмо Салтыкова-Щедрина в Кремль. К дому сына русского сатирика быстро подъехали грузовики сотрудников НКВД. Они расселили коммунальную квартиру и пригласили несколько бригад маляров для начала ремонта.

За пару месяцев до убийства Кирова Медведь лично докладывал Ягоде о деятельности Леонида Николаева, который в итоге и совершил убийство. У шефа НКВД имелось много компрометирующего материала на Николаева: убийца жил в том же доме, что и Киров, упражнялся в стрельбе и часто следовал за хозяином города, когда тот шёл на работу. Киров до самой смерти называл своего друга паникёром и смеялся над ним.


Сергей Киров.

2 декабря 1934 года (на следующий день после убийства в Смольном) Сталин прибыл в Ленинград, и, по словам очевидцев, ударил по лицу Медведя на Московском вокзале. Хотя опальный шеф НКВД успел допросить Николаева, Сталин провёл свой допрос преступника. 3 декабря Медведь был отстранён от следствия по делу Кирова. Вскоре его отправили в Москву и арестовали.

23 января 1935 года Медведь был осужден по статье 193−17 «а» (преступно-халатное отношение к служебным обязанностям, приведшее к убийству С. М. Кирова) на три года исправительно-трудовых работ. На Колыму ехал в спецпоезде. Однако заключённым не стал: его определили в управление Дальстроя НКВД СССР. Сперва он являлся начальником Южного горнопромышленного управления, а затем — Кулинского геологоразведочного района. В мае 1937 года начальник НКВД Ежов инициировал новое следствие по делу Медведя. Бывший чекист был обвинён в участии в польской военной организации, в которую его завербовал бывший заместитель председателя Ленинградского ГПУ Уншлихт. 27 ноября 1937 года Филипп Медведь был приговорён к высшей мере наказания и расстрелян в особом порядке. Его реабилитировали в 1957 году за «за отсутствием состава преступления».

Жертвами репрессий стали и члены его семьи: 16-летний сын Михаил погиб в 1937 году, а жена Раиса умерла во время следствия в 1938-м. В живых осталась только дочь Биола, которая проживала в Москве.

Оказывается, Бастрыкин является автором посвященной убийству Кирова книги "Тени исчезают в Смольном". Вот думаю, что надо почитать.

[mrv]

Вождь индейского племени мохавков, он же гвардии капитан Даценко?

В наше время все это легко можно разгадать по ДНК.

[Сергей В.]

Оказывается, Бастрыкин является автором посвященной убийству Кирова книги "Тени исчезают в Смольном". Вот думаю, что надо почитать.

Он и о Мирей Матье - девочке из Авиньона умудрился книжку написать: А И Бастрыкин. Мирей Матье: Поющая девочка из Авиньона. М., 2017.- 164 с. ISBN 978-5-392-24266-5.

[Alina]

Адвокат Лев Толстой на защите рядового Шабунина

Летом 1866 года Александру II доложили об инциденте: рядовой ударил офицера. Император велел направить дело в военно-полевой суд, а защитником стал Лев Толстой.

https://diletant.media/articles/45245799/

Этому делу, которое имело в своё время большой резонанс, посвящён фильм Авдотьи Смирновой «История одного назначения». Сегодня процесс над Василием Шабуниным известен в основном благодаря тому, что защитником на нём выступал Лев Толстой, который, впрочем, успеха не добился. А для современников многое в этом деле было показательно и говорило в первую очередь о нравах в армии.

История одного назначения: реальность

Инцидент имел место в июне 1866 года в 65-м Московском пехотном полку, который был расквартирован в деревне Новая Колпна (недалеко от нынешнего города Щёкино в Тульской области). Ротным писарем в полку служил Василий Шабунин.

Историк Семён Экштут, изучавший документы по этому делу, хранящиеся в Российском государственном военно-историческом архиве, так восстанавливает его портрет: 38 лет, 12-й год служит в армии, дисциплиной не отличается — уже через год после начала службы дезертировал. В 1863 году Шабунин был произведён в унтер-офицеры — это ещё нижний чин, но уже шаг на пути к тому, чтобы стать офицером. Шабунин мечтал продвинуться дальше, но на его карьерном пути стояло серьёзное препятствие: он злоупотреблял алкоголем, в день выпивал около 2,5 л водки (не стандартной 40-градусной крепости, но всё же).

За пьянство Шабунина разжаловали в рядовые, а потом он попался на краже — стащил у товарищей мундир и тесак, продал и потратил деньги на водку. В апреле 1866 года стал писарем, но и тут дисциплина подводила. Его командир капитан Болеслав Ясевич не раз и не два заставлял писаря переделывать документы, а при этом ещё и не освобождал его от строевых занятий.


_{Дело рядового Шабунина.}

Шабунин считал, что Ясевич попусту к нему придирается. Капитан, отличавшийся строгостью и педантичностью, не мог смириться с постоянным пьянством подчинённого. Больших симпатий у сослуживцев Ясевич, кстати, не вызывал, хотя и был хорошим офицером: поляк, лютеранин, единственный из всех офицеров полка выпускник академии, слишком правильный. «Субалтерн-офицеры 2-й роты чуть не со слезами на глазах просили полковника о переводе их в другие роты; говорили, что Яцевич буквально истязает солдат, мучая их и, конечно, мучаясь сам целыми днями на учении, стрельбе и проч. ... Но ведь, если это и так, разве можно винить такого ретивого офицера за его ревностное отношение к обязанностям службы и исполнение долга присяги? Его нужно поощрять и награждать за это, но капитана не поощряли и пока ещё не награждали... его просто забыли... Солдаты же втихомолку глубоко его ненавидели», — писал Николай Овсянников, служивший в 65-м полку и оставивший об этом деле воспоминания.

6 июня 1866 года после утренних строевых занятий Шабунин по своему обыкновению выпил. День был жаркий, он быстро опьянел. Увидевший это Ясевич приказал посадить писаря в карцер и высечь. После чего пьяный Шабунин ударил офицера по лицу, причём, достаточно сильно — у того пошла из носа кровь. Виновного тут же отправили под арест.

Военная реформа: изменение системы наказаний

В начале 1860-х гг. военный министр Дмитрий Милютин начал реформирование своего ведомства. В частности, изменения касались системы наказаний в армии.

Как писал сам министр в воспоминаниях, были отменены шпицрутены (наказание палками), розги оставались временно, пока создавалась система тюрем для нижних чинов второго разряда (то есть для тех, кто подвергался наказаниям не в первый раз). Взамен телесных наказаний предлагалось ввести одиночное заключение.


_{Дмитрий Милютин.}

Военно-арестантские роты министр назвал «школою разврата» и отметил, что пребывание в них не способствует исправлению. Он считал, что роты должны стать не военно-арестантскими, а военно-исправительными; заключённые должны получить средства к «умственному образованию»; также им предлагалась небольшая оплата за работу в качестве стимула к труду.

Но в то же время, если преступление было серьёзным, то виновный мог быть судим по полевым уголовным законам даже в мирное время, а значит, ему могло быть назначено более суровое, чем обычно, наказание. Это и произошло в случае Василия Шабунина.

Командующий войсками Московского военного округа передал дело военному министру, тот доложил императору. К несчастью для рядового, за короткое время это был уже второй случай, когда солдат ударил офицера, и поэтому возникало ощущение, что с дисциплиной в армии всё хуже. Именно поэтому Александр II распорядился судить Шабунина по военно-полевым законам. Формальное основание тоже нашлось — Россия в это время была в состоянии войны с Кокандским ханством.

Смертная казнь — «невозможная и выдуманная»

Как же в это дело оказался вовлечён Лев Толстой? Один из офицеров, назначенный членом суда, был знаком с женой Льва Николаевича. Он и предложил графу защищать Шабунина. Дело в том, что, согласно правилам работы военно-полевых судов, обвиняемый мог избрать себе защитника, а к тому, в свою очередь, не предъявлялись строгие квалификационные требования. Толстой же некоторое время учился на юридическом факультете Казанского университета, куда перевёлся с восточного факультета. Всего в стенах этого вуза писатель провёл 2,5 года, так что законченного образования не получил, но с профессией юриста был знаком.


_{Лев Толстой, 1862 год.}

Вникая в суть дела, Лев Николаевич пришёл к выводу, что главной причиной конфликта была не только служебная требовательность, а «очень тяжёлые отношения человека к человеку». Толстой полагал: «Писарь <...> ненавидел ротного и за то, что он поляк, и за то, что он оскорбляет его, не признавая за ним знания его писарского дела, и, главное, за его спокойствие и за неприступность его положения».

И вот такой обыденный, с точки зрения Толстого, конфликт мог привести к смерти Василия Шабунина. Он взялся за защиту, подготовив вполне юридически грамотную речь.

Толстой признавал — преступление налицо, нельзя отрицать, что рядовой ударил офицера. Но, по мнению защитника, ему должно было быть оказано снисхождение по статьям, уменьшающим наказание «по доказанности тупости и глупости преступника и невменяемости». «Он пишет и пьёт, и душевное состояние его доходит до крайнего расстройства», — говорит Толстой. Состояние подзащитного он приравнивает к своего рода помешательству и просит суд быть милосердным.


_{«История одного назначения». Кадр из фильма.}

Мнения троих судей разделились. Председатель, полковник Пётр Юноша, и подпоручик Григорий Колокольцев проголосовали за смертную казнь, прапорщик Александр Стасюлевич — против. Одно то, что решение не было вынесено единогласно, уже давало хорошую возможность для обжалования приговора. И здесь Толстому не хватило знаний или опыта — он написал письмо своей тёте фрейлине Александре Толстой с просьбой помочь Шабунину (и та действительно обратилась к Милютину). Но адвокат... не указал точно полк. Разбирались с формальностями слишком долго.

«Смертная казнь всегда не только возмущала меня, но представлялась мне чем-то невозможным, выдуманным, одним из тех поступков, в совершение которых отказываешься верить, несмотря на то, что знаешь, что поступки эти совершались и совершаются людьми», — писал Толстой позже, вспоминая это дело. Тем не менее 9 августа 1866 года совершилась та самая «невозможная и выдуманная» смертная казнь — рядовой Василий Шабунин был расстрелян перед строем.

[Demetrius]

Он и о Мирей Матье - девочке из Авиньона умудрился книжку написать: А И Бастрыкин. Мирей Матье: Поющая девочка из Авиньона. М., 2017.- 164 с. ISBN 978-5-392-24266-5.

Впору его самого сделать героем этой темы))

[Alina]

Павел Горгулов - убийца президента Франции Поля Думера

https://diletant.media/articles/45352181/?utm_source=telegram&utm_medium=messenger

Мероприятие, проходившее 6 мая 1932 года в бывшем особняке Ротшильдов на улице Беррье в Париже, было абсолютно мирным: благотворительная книжная ярмарка, организованная Ассоциацией писателей-ветеранов Первой мировой войны. Появление там 75-летнего президента страны Поля Думера объяснялось его особым отношением к той войне, на которой он потерял четырёх сыновей.

Примерно в 15:10 к президенту подошёл крупный мужчина и хладнокровно выпустил в него три пули. В Думера попали две из них — в основание черепа и в правую лопатку. Спасти главу государства не удалось: на следующий день он скончался в госпитале Божон.

Стрелявший был сразу же схвачен и избит посетителями ярмарки, а затем уже попал в руки полиции. Им оказался 37-летний русский эмигрант Павел Горгулов. И хотя убийца сразу же объяснил свой поступок желанием отомстить Франции за «отказ от борьбы с большевиками», его мотивы так до конца и не прояснены. Себя он называл «русским фашистом», при этом основал партию «зелёных» во главе с «зелёным диктатором», а власть большевиков называл «еврейской», провозглашая «Россия для русских!».

Дело Горгулова привлекло внимание как белой эмиграции, так и советских властей. Эмиграция от него отмежевалась, спецслужбы Франции и СССР искали следы заговора, но ничего не нашли. У французов вызывало подозрение то, что убийство президента произошло в промежутке между двумя турами парламентских выборов, а советская и зарубежная коммунистическая (и вообще левая) печать поддерживала версию «белого заговора» с целью вовлечь Францию в войну с СССР и называла преступление новым «сараевским убийством».



Достаточно распространённой была и версия Горгулова как агента ОГПУ, который намеревался восстановить французские власти против русской эмиграции. Высказывалось и такое предположение: речь, мол, идёт о «коричневом заговоре», а за Горгуловым стоит Италия. Но сам Муссолини какую-либо связь с убийцей отверг.

Процесс над Горгуловым длился три дня — с 25 по 27 июля 1932 года. Несмотря на медицинскую экспертизу, нашедшую Горгулова вменяемым, адвокаты настаивали на психической болезни подзащитного. Как записала на процессе Галина Кузнецова, поэтесса и писательница, близкая к Бунину, «один из докторов-экспертов сказал на суде: «Впечатление сумасшедшего от подсудимого объясняется его национальностью»».

Суд присяжных признал Горгулова виновным, после чего суд приговорил его к смертной казни. Кассационная жалоба и прошение о помиловании были отклонены. 14 сентября 1932 года в 5 часов 58 минут утра убийца был казнён на гильотине в присутствии небольшой толпы. Браунинг, из которого стрелял Горгулов, выставлен в Музе е префектуры парижской полиции.

[Alina]

Александр Краснощёков. Революция, коррупция, расстрел

Он успел возглавить Дальневосточную республику и Промбанк СССР, а также закрутить роман с Лилей Брик.

https://diletant.media/articles/45352729/

Революционная молодость

Александр Михайлович Краснощёков, человек, которому была уготовлена интересная и яркая жизнь, родился в 1880 году в Киевской губернии. Происходил он из еврейской семьи. Молодость пришлась на эпоху перемен. Российская империя трещала по швам, общественность кипела и бурлила. И шестнадцатилетний парень примкнул к партии социал-демократов. Молодой, одурманенный новыми идеями и мыслями юношеский максимализм Краснощёкова требовал безудержной деятельности.

Александр, засучив рукава, взялся за партийную работу. Правда, власть подобного поступка не оценила. И уже в 1898 году Краснощёкова арестовали, а после суда отправили в ссылку в Николаевск-на-Амуре (до 1926 года — Николаевск). Оказавшись на свободе, юноша решил, что в Российской империи для него нет места, и перебрался в Германию в 1902 году. Однако долго на новом месте Александр не задержался. И всего лишь через год уплыл в Америку, обосновавшись в Нью-Йорке. Краснощёков стал работать портным, вступил в Социалистическую трудовую партию, Американскую федерацию труда и другие организации. Чуть позже начал писать статьи для профсоюзных газет.


_{Александр Краснощёков.}

Выучив английский язык, Краснощёков отучился в школе права Чикагского университета. И в 1912 году стал практикующий адвокатом. Параллельно читал лекции и сотрудничал со Львом Троцким. Затем женился, стал отцом. Жизнь и карьера в США складывались удачно. Однако в 1917 году в России произошла революция.

Когда Александр узнал об этом, он решил всё бросить и вернуться на родину. Супруга стремления не поняла и осталась в Америке. В Россию Краснощёков приехал вместе с дочерью Луэллой.

В России Краснощёков вступил в большевистскую партию и занялся новой работой. Он быстро вошёл в состав Владивостокского совета, стал председателем Никольско-Уссурийского исполкома и комитета РСДПР (б). Но на этом не остановился. Благодаря кипучей деятельности и уму он завоевал большой авторитет не только у партийных соратников, но и у простого народа. Всё это позволило ему в 1920 году стать первым Председателем Правительства Дальневосточной республики. Одновременно Краснощёков стал ещё и министром иностранных дел. Проводимая им работа не осталась незамеченной. Владимир Ленин высоко оценил деятельность Краснощёкова и как-то сказал: «Едва ли не он же всё и организовывал».


_{Владимир Ленин.}

Конечно, у революционера быстро появилось многочисленная армия противников и врагов. И они «хором» пытались обвинить его в том, что тот отстаивал независимость Дальневосточной республики, наделил большой властью представителей партии социалистов-революционеров. Но у Краснощёкова было два защитника — Ленин и Троцкий. Однако в конце 1921 года дальневосточный этап жизни Александра подошёл к концу. Его отозвали в Москву.

Большой начальник и большая любовь

Краснощёков не затерялся на новом для себя месте. Сначала занял должность заместителя народного комиссара финансов РСФСР, а позже примкнул к президиуму Высшему совету народного хозяйства. Используя заокеанский опыт, он протолкнул идею создания Промышленно-строительного банка СССР и затем возглавил его.

Как блестяще складывалась карьера Краснощёкова, так же успешно шли дела и в личной жизни. В 1922 году он познакомился с Лилей Брик. К тому времени женщина уже состояла в любовном треугольнике, состоящем из мужа Осипа и любовника Владимира Маяковского. И если супруг к очередному увлечению жены относился спокойно, то для Маяковского это был серьёзный удар. Его сводил с ума тот факт, что роман Лили и Александра обсуждала вся Москва.

Лиля вспоминала, что Краснощёков покорил её своим прошлым. Он приехал в Москву как некий герой, способный решить любую проблему. И такого мужчину она не могла упустить. Однако для неё Краснощёков всё-таки не являлся главным мужчиной в жизни. В письмах она называла его «Большим вторым». Но Александр был согласен и на «второго».


_{Лиля Брик.}

Лиля даже не пыталась скрыть роман с председателем Промбанка. И это породило в высших кругах Москвы многочисленные слухи. Это чуть было не стоило Александру Михайловичу карьеры и жизни. В сплетнях рассказывалось, что Краснощёков злоупотреблял своим высоким положением. Якобы он незаконно выдал большую сумму брату, жил на широкую ногу, устраивая грандиозные пирушки в ресторанах, и не жалел денег на любовницу. Все счета он оплачивал не из своего кармана, а за счёт доступа к финансам Промбанка.

Краснощёков не обращал на это внимания. А в сентябре 1923 года его арестовали. И вступиться за него уже было некому. Троцкий оказался занят своими проблемами, а Ленин к тому времени уже сильно болел. Арест Краснощёкова вызвал большой резонанс. Коррупционная деятельность директора Промбанка бросала тень на всю партию молодого советского государства. Верхушка требовала сурового наказания. От Краснощёкова отвернулись все, кроме Лили. Женщина сильно за него переживала и даже забрала к себе его дочь. А на требование Маяковского бросить коррупционера ответила категорическим отказом.

Однако в тот раз Краснощёков сумел выкарабкаться. Вскоре он оказался на свободе, попав под амнистию. И после этого отношения с Брик начали угасать. А затем сам Александр Михайлович поставил в романе жирную точку. Он порвал с Лилей и женился на своей секретарше Донне Гуз.


_{Суд по делу Промбанка.}

После скандала талантливый организатор руководил Главным управлением новых лубяных культур Народного комиссариата земледелия СССР и Институтом нового лубяного сырья.

Жизнь Краснощёкова разбил сталинский террор. С наступлением массовых репрессий ему припомнили и жизнь в США, и коррупционный скандал. Поскольку никаких серьёзных покровителей у него уже не было, в ноябре 1937 года Краснощёкова расстреляли. А во времена правления Хрущёва он был реабилитирован.

[Alina]

Нелли Блай против Жюля Верна
Девушка, которая побила рекорд Филеса Фогга и объехала весь мир за 72 дня.


https://diletant.media/articles/44170284/

Случилось это в конце 19-го века в Америке. Нелли Блай опубликовала книгу «Вокруг света за 72 дня». Девушка собрала произведение из своих многочисленных заметок, которые она во время своего невероятного путешествия писала для газеты New York World Джозефа Пулитцера.

Начало карьеры

Нелли Блай — журналистка, писательница — появилась на свет в 1864 году в штате Пенсильвания. Довольно рано она начала работать репортёром. Первым местом работы была газета Pittsburgh Dispatch. Попала она туда необычным образом: сначала девушка написала письмо-ответ на статьи про слабых женщин, которое позже было опубликовано на страницах газеты. Редактору понравилась смелость Нелли Блай. Спустя время ей предложили работу.


_{Нелли Блай.}

В то время почти у всех женщин-журналистов были псевдонимы. Не была исключением и Нелли Блай. Её настоящее имя — Элизабет Кокран. Псевдоним она взяла из одноимённой песни Стивена Фостера.

Журналистика Нелли Блай

Нелли Блай была феминисткой. Она часто писала о положении женщин, о том, как тяжело им работать на заводах. Блай критиковала издания того времени за ограниченность тем, которые предлагались читательницам: мода, хозяйство, садоводство. Журналистка настаивала на том, что женщин интересовали гораздо больше, чем им предлагали газеты и журналы.

В 21 год Нелли Блай побывала в Мексике. Там в течение года она расследовала, с какими проблемами сталкивалось население. Она описала коррупцию и нищету. Реакция властей была предсказуемой — девушке предписали покинуть Мексику.

На пике популярности

В 1887 году Нелли Блай обосновалась в Нью-Йорке и устроилась в New York World Джозефа Пулитцера. Работа именно в этом издании прославила девушку. На страницах газеты вышел её большой репортаж о женском сумасшедшем доме на острове Блэкуэлл. Чтобы собрать материал, девушка притворилась душевнобольной и попала в медицинское учреждение как пациент. Всё пережитое Блай записала. Заметки были опубликованы в газете. Они привлекли внимание общественности — в больницу было направлено несколько проверок.

Ещё один примечательный материал в карьере Блай — репортаж о кругосветном путешествии. Взяв за основу роман Жюля Верна, журналистка проделала весь путь в одиночку, да ещё опередила главного героя книги Филеса Фогга на неделю.


_{Нелли Блай.}

Вокруг света

14 ноября в 1889 году девушка отправилась в путь. Первым местом назначения была Англия. С собой Нелли Блай взяла один небольшой чемодан, в который сложила принадлежности для ухода за собой и одно платье. Затем она добралась до Франции, где успела посетить самого Жюля Верна. Он слышал о ней ранее, но сомневался в успехе такой задумки.

Далее Нелли Блай попала через Суэцкий канал на Цейлон, затем — Сингапур, Япония, Сан-Франциско и, наконец, в Нью-Джерси. За путешествием следил весь мир. Соотечественники невероятно гордились Блай. «Поговаривали, что ни один человек в Америке никогда не получал таких оваций, какие получила я во время моей поездки через континент», — писала журналистка.


_{Возвращение Нелли Блай в Нью-Джерси.}
 
За время путешествия Блай узнала много нового, о чём, конечно, писала в своих заметках. Например, всему миру стало известно, что в Италии женщинам было запрещено находиться в вагонах-ресторанах. А в Китае местный народ не любил туристов и злобно плевал им в лицо. В Сингапуре она даже успела купить себе домашнего питомца — обезьянку.

К моменту окончания пути тираж газеты Пулитцера составлял больше миллиона. По возвращении Блай ждала кипа писем от людей со всего мира.

После испытания путешествием Блай ненадолго оставила журналистику. Она вышла замуж за богатого человека, который был намного её старше. Девушка посвятила себя семейной жизни. После смерти супруга она вернулась в профессию.


_{Нелли Блай в последние годы жизни.}

Нелли Блай скончалась в Нью-Йорке от пневмонии в 1922 году. Ей было 57 лет. Похоронена журналистка в Бронксе.

[lilac72]

Чуть подробнее:

"Чем большую известность приобретала Нелли Блай, тем труднее ей было проводить журналистские расследования, так как её повсеместно начали узнавать. Она поняла, что журналистику придется оставить. Она сделала это, выйдя замуж за миллионера Роберта Симона, который был на 42 года старше её. Их счастье очень омрачалось тем, что дети Роберта крайне негативно относились к Нелли. У пары так и не появилось своих детей. Она ушла из журналистики и стала президентом 'Iron Clad Manufacturing Co.', производившей стальные контейнеры, молочные банки и котлы. В 1904-м она овдовела. Некоторое время она была одной из ведущих женщин-фабрикантов в Соединенных Штатах, но совершаемые сотрудниками хищения привели её к банкротству, и Блай была вынуждена вернуться к профессии журналиста. Она писала репортажи с парада суфражисток 1913 года и с Восточного фронта Первой мировой войны. В то же время она активно занималась благотворительностью, уделяя особое внимание сиротам, оставшимся без попечения родителей.

Она умерла от пневмонии в нью-йоркской больнице St. Mark's Hospital 27 января 1922 года, в возрасте 57 лет, и была похоронена в скромной могиле на кладбище Woodlawn Cemetery в Бронксе (Bronx)."

[Demetrius]

После скандала талантливый организатор руководил Главным управлением новых лубяных культур Народного комиссариата земледелия СССР и Институтом нового лубяного сырья.

Хм. . .

[Demetrius]

Она писала репортажи с парада суфражисток 1913 года и с Восточного фронта Первой мировой войны.

Выходит, бывала в России.

[Alina]

Царский шут Иван Балакирев: первый на Руси комик-стендапер
Правители России всегда охотно хохотали над шутками придворных остроумцев. А вот тех, кто смеялся над самими первыми лицами, ждала незавидная судьба.

https://diletant.media/articles/45355379/

Придворный шут — древняя, хотя и не очень почтенная профессия. Специальные люди занимались увеселением знати ещё со времён Античности. На Руси тоже любили посмеяться. Если простой народ на ярмарках развлекали артисты-скоморохи, то для княжеских и царских дворов увеселителей специально отбирали. По палатам московской знати сновали целые ватаги карликов и карлиц, горбунов и горбуний, людей со всевозможными уродствами и изъянами. То, как эти несчастные кривлялись, кричали и дрались между собой, казалось московской элите очень забавным. Конечно, ни у одного из этих уродцев не могло быть доверительных отношениях с царём, подобных тем, что существовали между знаменитым французским шутом Шико и королями Генрихом III и Генрихом IV. Традицию русского придворного юмора, бессмысленного и беспощадного, переломил Иван Балакирев — шут Петра I.

Деятельность этого выдающегося человека ещё при жизни обросла многочисленными слухами, а через сто лет после смерти Балакирев сделался героем многочисленных книжек и лубков для простонародья. О нём было сочинено столько анекдотов, что сегодня трудно отделить выдумку от реальных событий его жизни.


_{Лубочные портреты Ивана Балакирева.}

Достоверно известно, что Иван Балакирев родился в 1699 году в окрестностях Костромы. Он происходил из старинной дворянской семьи и, достигнув 16 лет, отправился в Санкт-Петербург служить отчизне. Начал он с рядового гвардейского Преображенского полка. Однажды в летнюю жару поставили молодого Ваню в караул на берегу Невы. Солнце палило так сильно, что гвардеец решил пренебречь уставом караульной службы, сбросил тяжёлое обмундирование и нагишом полез купаться. Вынырнув в очередной раз из воды, он вдруг заметил вдалеке царя Петра со свитой. Времени нацепить всю сложную амуницию явно не хватало. Голая Ванина спина зачесалась, словно предчувствуя наказание за серьёзный воинский проступок. Тогда он выскочил на берег, напялил треуголку, схватил ружьё, и в чём мать родила, лихо отсалютовал подошедшему Петру. Тот рассмеялся, оценив солдатское остроумие, и приказал Балакиреву быть при дворце. Так Иван оказался в непосредственной близи от трона.

Известно, что Петру I было не чуждо чувство юмора, правда, несколько своеобразное. Слухи о Всешутейших соборах времён его молодости гуляли не только по России, но и по Европе. При царском дворце в Санкт-Петербурге числилась особая шутовская бригада из 24 человек во главе с португальцем Яном Лакостой. Пётр охотно хохотал над ужимками этой братии и даже наградил Лакосту пустынным островом в Финском заливе и титулом «Самоедского короля». Балакирев под начало португальца не попал. Он ни ростом, ни статью не походил на штатных дворцовых «юмористов». Продолжая числиться в Преображенском полку, Иван веселил Петра в индивидуальном, так сказать, порядке.

Царь не ошибся: шут-новичок оказался редким остроумцем. Он вертелся при дворе, выполнял поручения Петра и пересказывал ему все городские придворные сплетни, сопровождая их своими смешными комментариями. Порой он разыгрывал перед Петром и придворными целые представления, выступая в них и автором, и режиссёром, и исполнителем всех ролей. За это некоторые современные исследователи называют Балакирева первым в России юмористом и даже отечественным предтечей популярного сегодня жанра стендап-комедии. Многие остроты мгновенно расходились по Петербургу и заставляли краснеть и злиться лиц, упомянутых в них. Балакирев осмеливался шутить даже над царём и его деяниями. Например, новую столицу России, которой Пётр так гордился, Балакирев описал следующим образом: «С одной стороны море, с другой — горе, с третьей — мох, а с четвертой — ох!» Хотя Пётр и был расположен к своему шуту, за такие остроты Ивану не раз довелось почувствовать на своих рёбрах твёрдость монаршей дубинки.

В 1722 году Пётр отправился воевать с Персией. В его свите во время этого похода состоял и Балакирев. Один из привалов русское войско сделало рядом со старинным городом Касимовым на Оке. Поболтав с местными жителями, Иван узнал, что этот городок триста лет назад был столицей небольшого татарского ханства. Желая развлечь Петра, Иван стал вслух мечтать о возрождении былого могущества исчезнувшего ханства. Император неожиданно продолжил шутку и даровал своему шуту титул хана Касимовского. Иван не знал, что делать с таким свалившимся счастьем. Шутка быстро забылась, хотя имела последствия много лет спустя.


_{Иван Балакирев.}

В 1723 году Балакирев получил заметную придворную должность: он стал ездовым, то есть курьером, при царице Екатерине. Как раз в это время у любвеобильной российской первой леди начался бурный роман с камергером Виллимом Монсом. Иван стал доверенным посредником любовников, организовав для них амурную переписку. До поры до времени Пётр не подозревал супругу в адюльтере, и в мае 1724 года даже короновал её императрицей.

Невольным виновником скандала в августейшем семействе стал именно Балакирев. Осенью Иван по пьяному делу проболтался ученику обойщика Суворову о своей роли в тайных делишках высокопоставленных любовников. Собутыльник, протрезвев, тут же накатал донос. Пётр взъярился. В начале ноября были арестованы Балакирев, Монс и несколько доверенных слуг камергера. Император лично допрашивал своего любимого шута, вздёрнутого на дыбе. Какие показания удалось выбить из Ивана доподлинно неизвестно, но суд состоялся всего через две недели. Монса приговорили к казни, его слуг — к длительной каторге. Балакирев отделался шестьюдесятью ударами батогами и трёхлетней ссылкой на строительство крепости Рогервик в Эстляндии.

Долго ворочать камни на балтийском берегу шуту не пришлось. В январе 1725 года Пётр умер, и на престол взошла Екатерина. Почти сразу она распорядилась освободить всех пострадавших от её любовной афёры, а доносчик Суворов был отдан в солдаты. Балакирев опять оказался при дворе. Он получил чин прапорщика лейб-гвардии, а в 1726 году Екатерина сделала его поручиком и пожаловала ему имение в окрестностях Касимова, подтвердив этим его старый потешный титул.

Как шутил Балакирев в годы правления Екатерины I и Петра II точно неизвестно. В 1731 году взошедшая на престол Анна Иоанновна официально зачислила лейб-гвардии поручика Балакирева в «штат дураков», уравняв его тем самым с карликами, горбунами и прочими шутами. Новая императрица нрава была простого, и остроумия Балакирева не особо ценила. Однажды на её возмущение тем, что подданные имеют наглость роптать на слишком высокие налоги, шут отозвался: «Напрасно гневаешься, матушка-государыня! Надо же народу иметь какое-нибудь утешение за свои деньги!» За такую шутку Балакирева уволокли в Тайную канцелярию, откуда его пришлось вызволять самой отошедшей от гнева императрице.

Видимо, Анна всё-таки отличала Ивана от прочих своих развлекателей. В 1732 году он женился на дочери посадского человека Морозова, но тесть отказался отдавать шуту обещанное за дочерью приданое. Анна Иоанновна лично занялась этим делом и стрясла с Морозова внутрисемейный долг. Когда от тоскливой дворцовой жизни Балакирев стал сильно попивать, императрица особым указом запретила его гостям спаивать шута. При этом, чтобы Иван не впал в беспросветную трезвость, Анна позаботилась о снабжении его алкоголем — стала ежедневно посылать к нему на дом «вина по бутылке, один день красного, а на другой день рейнвейну, пива три бутылки...» Такая диета продолжалась несколько лет, и в 1740 году Балакирев попросился в длительный отпуск для поправки здоровья. Получив его, он уехал с женой в своё касимовское имение.


_{Иван Балакирев.}

На отдыхе Ивана застала весть о кончине Анны Иоанновны. Ко двору Балакирев больше не вернулся. Ещё двадцать три года он почти безвылазно провёл в своём имении на берегу Оки. Детей у них с женой не было. Как рассказывали, единственное развлечение, доставлявшее удовольствие бывшему остроумцу, было незатейливым. Время от времени он покупал у крестьян телегу с горой сена, распрягал её и сталкивал с высокой речной кручи. Наблюдая, как телега, разваливаясь, летит под откос, а сено плывёт по Оке, Балакирев очень смеялся.

В 1763 году бывшего царского шута похоронили за алтарём Георгиевской церкви в Касимове. Его имение Екатерина II отписала одному из участников очередного дворцового переворота. На несколько десятилетий о Балакиреве забыли.

В 1830 году было напечатано «Собрание анекдотов Балакирева», внезапно вызвавшее живейший интерес читающей публики. На волне такого успеха, «доподлинные истории и анекдоты» из жизни знаменитого царского шута стали издавать все кому не лень. Иван Балакирев превратился чуть ли не в мифологического персонажа: ему приписывали шутки, сказанные его коллегами из Англии, Франции и даже Швеции. Встречались анекдоты на любой вкус — от откровенно похабных до изысканно-аристократических. До 1917 года сборники острот Балакирева издавались около сотни раз. Не забыли об остроумце и в советское время: он стал персонажем книг Анатолия Мариенгофа и Валентина Пикуля, а одна из пьес Григория Горина так и называется: «Шут Иван Балакирев». В России всегда пользуются уважением люди, способные посмеяться над верховной властью, особенно те, кто делают это прямо ей в лицо.

[Alina]

«Ты здесь посажена советскими»

Умная и красивая Анастасия Филатова, став первой леди Монголии, развила кипучую деятельность. Монголы её любили и ненавидели, уважали и боялись.

https://diletant.media/articles/45244732/

Женщина, которая впоследствии держала Монголию под каблуком, родилась в небольшом городе Сапожок в феврале 1920 года. После войны она жила в Москве и работала в Министерстве торговли секретарём комсомола. В столице у Анастасии Ивановны были родственники, с которыми она поддерживала дружеские отношения и часто бывала у них в гостях. Родня жила в обычной коммунальной квартире, а их соседом являлся Николай Петрович Важнов — дипломат, чрезвычайный и полномочный посол СССР в Монголии. Столь высокопоставленный сосед и сыграл в дальнейшем определяющую роль в жизни Филатовой.

По работе к Важнову периодически заглядывали различные чиновники. И как-то среди них оказался Юмжагийн Цеденбал. В то время он являлся первым Генеральным секретарём Монгольской Народно-Революционной Партии. Цеденбал увидел Анастасию, и она ему понравилась. Своими чувствами он поделился с Важновым. А тот, в свою очередь, известил об этом своё начальство. План в голове высшего руководства СССР появился мгновенно. И Николай Петрович получил задание — приложить максимум усилий, чтобы Филатова стала женой монгола. Задумка сработала. И в 1947 году Цеденбал вернулся в Улан-Батор не один, а в компании русской жены.


_{Юмжагийн Цеденбал.}

Вот только в Монголии Анастасию приняли холодно. Особенно это относилось к коллегам мужа. Местные чиновники видели в ней советскую шпионку и не верили, что она вышла замуж за Юмжагийна по любви. Конфликты стали постоянным явлением в доме генсека. От нападок монголов не защищала даже беременность Филатовой. Анастасия Ивановна вспоминала: «Ты здесь посажена советскими! — кричали они мне. — Тебе достался слабый человек, ты им командуешь!». Я тогда была беременна, мне нужен был покой, я раза два выбегала из-за стола в слезах. Но потом взяла себя в руки и спокойно спросила: «Ну, допустим, меня сюда послал Советский Союз — вы против?». Кто-то крикнул хмельным голосом: «Да!». Не знаю, чем бы всё это кончилось, если бы не вмешался Цеденбал и не прекратил ужасную сцену".

Надо сказать, что Цеденбал, несмотря на занимаемую должность, был действительно человеком очень мягким и слабохарактерным. Он боялся открытых конфликтов, старался всегда и во всём проявлять максимум дипломатичности. Но свою русскую жену он любил по-настоящему. Для неё, матери двоих сыновей, он был готов на всё.

Вот только одно обстоятельство сводило на «нет» его старания — муж страдал алкогольной зависимостью. Тому виной — многочисленные застолья и встречи с чиновниками, которые не обходились без спиртного. Анастасия Ивановна вспоминала: «Мне самой по секрету сказал советник КГБ Литвинов, что его предшественник Пастухов при передаче дел наказывал: «Всегда имей при себе водку. Когда Цеденбал попросит, давай ему». Я вела с этим жестокую борьбу. Это многим не нравилось. Чиновники, которые постоянно были вокруг мужа, любили выпить на дармовщину. Сколько слёз я из-за них пролила!».


_{Юмжагийн Цеденбал c женой Анастасией Ивановной.}

В конце концов женщина не выдержала. Она собрала высшее руководство Монголии и обрушилась на них с критикой. Один из партийных деятелей — Моломжамц — вспоминал: «Анастасия Ивановна стала нас ругать, вы спаиваете Цеденбала! Политбюро устранилось! В эти вопросы не вмешивается!.. И повернулась ко мне: «Не ты ли, Моломжамц, хочешь споить Цеденбала, выставить его пьяницей, чтобы сесть в его кресло?!». И обвела всех тяжёлым взглядом: «Вы же ни в какое сравнение не идёте с Цеденбалом! Он большой человек — а вы что?». Мы молчали. Только Самбу ответил за нас: «Это правильно, Анастасия Ивановна, что вы пытаетесь спасти Цеденбала. Но разве так это надо делать?».

Конечно, долго так не могло продолжаться. Цеденбал начал терять власть. Анастасия Ивановна делала всё, что только от неё зависело, чтобы затормозить этот процесс. И на некоторое время вся страна действительно оказалась в её руках. Монголы называли Филатову «наша авгай». Причём этот термин имеет несколько значений в зависимости от контекста. «Авгай» можно перевести и как «мамочка», и как «великая старшая невестка», и как «госпожа». Причём одни использовали термин в знак уважения, другие откровенно иронизировали из-за слабости её мужа.

Анастасия Ивановна, пользуясь своей красотой и обаянием, мастерски вела переговоры с Брежневым. Именно от него Монголия получала солидные финансовые средства, которые шли на благоустройство страны. Так появились Дворцы юных техников и пионеров, многочисленные пионерские лагеря, бассейны, станции натуралистов. А венцом стал невиданный доселе в тех краях Детский фонд.

Анастасия Ивановна своей бурной деятельностью смогла удержать мужа на вершине до 1984 года. После он ушёл в отставку. Их жизнь резко изменилась и, понятно, в худшую сторону. Они перебрались в Москву. Цеденбал тяжело переживал случившееся. Но не жаловался. Он всё свободное время проводил в своём рабочем кабинете, где трудился над воспоминаниями. Не забывал монгол и о жене. Часто он подсовывал под её подушку записки, в которых признавался в любви. Цеденбал не знал, что в Монголии началась масштабная перестройка. Его лишили всех наград и званий (в том числе и маршальского), его деятельностью интересовалась прокуратура. Анастасия Ивановна вспоминала: «Я прятала от него газеты, отбирала почту, следила за тем, чтобы никто из зашедших в дом этого не касался. Он ничего не знал, иначе была бы глубокая травма».


_{Анастасия Ивановна с мужем.}

Спасла она мужа и от монгольской прокуратуры, представители которой приезжали в Москву именно за Цеденбалом. Они хотели забрать его в Улан-Батор и отдать под суд. Но этого не произошло. Юмжагийн умер весной 1991 года. И до самого конца он не знал о событиях, происходивших в Монголии. Что касается Анастасии Ивановны, то её не стало в 2001 году. Бывшая первая леди Монголии жила бедно, и периодически ей приходилось продавать свои драгоценности. Похоронили её на Ваганьковском кладбище.

В 2006 году в пригороде Улан-Батора был установлен памятник в её честь.

[lilac72]

«Ты здесь посажена советскими»

Судя по этой скудной информации - так оно и было.

" Бывшая первая леди Монголии жила бедно, и периодически ей приходилось продавать свои драгоценности. "

Ну надо же! Полагаю, какую-то пенсию она получала, многие так жили и живут, и при этом драгоценностей не имеют...

[Demetrius]

Анастасия Ивановна вспоминала: «Ты здесь посажена советскими! — кричали они мне. — Тебе достался слабый человек, ты им командуешь!». Я тогда была беременна, мне нужен был покой, я раза два выбегала из-за стола в слезах. Но потом взяла себя в руки и спокойно спросила: «Ну, допустим, меня сюда послал Советский Союз — вы против?». Кто-то крикнул хмельным голосом: «Да!».

Хорошая иллюстрация к тому, насколько СССР в действительности контролировал другие государства социалистического лагеря. Казалось бы, ведь это Монголия, которая лишь формально не была одной из союзных республик. . .
Интересно, эта сцена еще при Сталине произошла?